Павлиньи перья Артура Силвера - излюбленный мотив того времени
"Или я или эти обои", - пошутил умирающий Оскар Уайльд, оглядывая дешевый номер парижской гостиницы. В этой грустной шутке большая доля - это не просто правда, а собственно манифест всего эстетического движения, чьи апологеты считали, что красота превыше всего и не только в искусстве, но и в повседневной жизни.
"Это эстетическое движение объединило и изобразительное и декоративное искусство, включая дизайн мебели и интерьера, - объясняет куратор выставки "Культ красоты: Эстетическое движение 1860-1900 г.г." Стивен Каллоуэй. - Идея была в том, что интерьер - это не только жилое пространство; интерьер должен быть красивым, все вещи должны быть прекрасного цвета и сделаны из красивых материалов".
Каллоуэй видит созвучность той эпохи, разочаровавшейся в религии и нацеленной только на потребление, дню сегодняшнему.
"Именно поэтому мы и решили, что сейчас очень подходящее время для такой экспозиции, потому что у многих в наше время именно такое чувство: мир погрузился в хаос, все ужасно, и только искусство имеет вечные ценности", - говорит Каллоуэй.
Брошенный французским авангардом клич "искусство для искусства" в Англии неожиданно объединил художников разных направлений: и без пяти минут импрессиониста Джеймса Уистлера, и романтика Данте Габриэля Росетти, и столпа викторианского академизма Фредерика Лейтона, и прерафаэлита Уильяма Морриса, основателя мануфактуры по производству предметов декоративно-прикладного искусства, в частности, обоев. Примкнули к нему и литераторы – ставший рупором всего движения Оскар Уайльд и поэт, близкий друг Россети, Алджернон Суинберн.
Венера Эдварда Берна-Джонса полностью отвечала новым стандартам красоты
Зажатые в тисках викторианской чопорности с одной стороны, а грубым материализмом новой индустриальной эпохи с другой, эта группка художников нашла для себя, как васнецовская Аленушка, тихую заводь и вполне осознанно решила подпасть под чары Красоты. Оставалось только ее разыскать, поскольку хоть искусство и вечно, но каноны красоты постоянно меняются.
Образ женщины викторианской Англии отличался строгостью, порой даже чопорностью: убранные в пучок волосы, неброские наряды, потупленный взгляд – все это мало возбуждало и не отвечало внутренним позывам эстетов, нуждавшихся в чувственных идеалах.
И они их нашли. Прежде всего в греко-римских классических образцах, и, как ни странно, в только что вошедших в моду ориентальных мотивах, завезенных из раскрывшей двери для Запада Японии.
Выставка изобилует полными романтической неги картинами, изображающими рыжекудрых красавиц, облаченных в струящиеся хитоны, замерших, будто в ожидании поцелуя.
"Художники-эстеты избрали совершенно других натурщиц, ничего не имевших общего с прежними канонами того, что считалось красивым. Их женщины откровенно чувственны, они носили распущенные волосы и своими позами практически бросали вызов зрителю. Многие из них, кстати, рыжеволосые, что в то время не считалось красивым. Данте Россети часто рисовал свою любовницу Элизабет Сиддл, жена Уильяма Морриса Джейн стала еще одним, практически культовым, образом того направления. Это было совершенно новое прочтение женской красоты, и оно возымело огромное влияние на их современниц - все хотели так же выглядеть", - говорит Стивен Каллоуэй.
Кресло сэра Лоренса Альма-Тадемы по-прежнему современно
Устав от стремительно растущего под влиянием индустриального бума Лондона, основоположники эстетизма - Лейтон, Росетти и Уистлер - выехали из шумного центра и поселились в тогдашнем тихом пригороде - Кенсингтоне и Холланд-парке, обустроив свои особняки в полном соответствии со своими идеями красоты.
Уильям Моррис, хоть и был социалистом, провозгласил: "Не держите у себя дома ничего, что не было бы красивым или хотя бы полезным". Жизнь коротка, и жить надо красиво, в достижении чего художникам этого круга помимо тонкого вкуса помогли и немалые доходы.
Изысканная обстановка их домов (некоторые из которых сегодня открыты для публики и функционируют как дома-музеи) вдохновила многих, но прежде всего, конечно, людей состоятельных - аристократов, бизнесменов, антрепренеров, интеллектуалов, которые могли себе позволить воспроизвести в своих четырех стенах роскошь эстетствовавшей группки.
"Как раз здесь, на этой выставке, интересно понаблюдать, как эти художники хотели эстетизировать среду обитания в противовес уродливости капиталистического массового производства, - рассуждает художник Сергей Шмаков. - Здесь прослеживается их желание соединить воедино все – образ жизни, стиль жизни и искусство. Они не перегружали интерьеры вещами, как это делалось в викторианские времена. Они хотели показать красоту каждой вещи в отдельности, и как они работают друг с другом".
Пригласить для оформления жилья Джорджа Эйтчисона могли немногие
Восстановленная в одном из залов выставки комната Росетти является собой образец эстетизма - от бело-голубого фарфора, до изумительной формы кушетки, спроектированной самим Росетти для мануфактуры Уильяма Морриса (компании, существующей и по сей день), к тому времени уже поставившего на весьма ограниченный, но тем не менее постоянный поток производство обоев с витиеватым рисунком и мебели под романтизированную готику.
Готическая лилия, ренессансный подсолнух и соблазнительное павлинье перо - вот растиражированные мануфактурой символы эстетического движения.
Если дом обычного англичанина был его крепостью, то дом эстетствующего джентльмена стал его "прекрасной обителью", где все должно было служить усладе чувств: не только обои, картины на стенах и ковры на полу, но и прелестные безделушки вроде вошедших в моду японских вееров или павлиньих перьев и, конечно, изысканный восточный фарфор, которым щедро украсил свою оксфордскую обитель Оскар Уайльд, признавший как-то: "С каждым днем мне все трудней и трудней оправдывать ожидания моего голубого фарфора".
Несмотря на то, что движение эстетов переживало разные стадии и даже в какой-то период несколько отошло от сугубой элитарности, оно так и не снизошло до масс и завершилось в канун Первой мировой фазой декадентства, что вряд ли удивительно, поскольку, как писано в настольной книге любого эстета "Портрете Дориана Грея", "истинная красота кончается там, где начинается одухотворенность".
Знаменитый Эрос с Пикадилли-серкус тоже рожден грезами эстетов
Тем не менее, побывав на этой выставке, понимаешь, откуда "растут ноги" сегодняшнего повального интереса британцев к дизайну интерьера. Именно в 60-е годы XIX века в Британии стали издаваться популярные руководства, вразумлявшие несведущих представителей среднего класса как им лучше, условно говоря, "переставить мебель". Это и "Убранство и обстановка городского дома" Роберта Идиса, и "Изумительные дома" миссис Элайзы Хоуэйс и конечно "Прекрасный дом: статьи о кроватях, столах, стульях и подсвечниках" Кларенса Кука.
"Английские художники 60-70-х годов XIX были одержимы идеей того, что обстановка дома - это выражение вашей личности, вашей индивидуальности и ваших вкусов, и в каком-то смысле это понимание по-прежнему главенствует у нас сегодня в дизайне интерьеров", - соглашается Стивен Каллоуэй.
Сегодня издаются новые "библии" по дизайну других именитых оформителей, но влияние эстетов конца позапрошлого века по-прежнему присутствует - и в рисунке обоев, будь они от "Уильяма Морриса", "Лоры Эшли" или "Либерти", и в поиске "своего я" в предметах повседневности, куплены ли они в IKEA или найдены на марокканском рынке, и в подспудном желании всех и каждого жить красиво, пусть даже и в грязном, захламленном городе.
Выставка "Культ красоты" в Музее Виктории и Альберта продлится до 17 июля 2011 года.
Комментариев нет:
Отправить комментарий